Переводы
24 апреля 2018
3 минуты на чтение
3 мин.

Выбор целей терапии: «Найди красный» или «Надень куртку»?

Поведенческий аналитик о составлении индивидуальной программы и выборе целей обучения для детей и взрослых с выраженными когнитивными нарушениями

Мы начали программу прикладного анализа поведения (ПАП) для Лили шесть месяцев назад. И за все это время она не овладела ни одним целевым навыком из своей программы. Ни одним. Я сидела и смотрела на собственное озадаченное лицо в отражении на компьютерном экране с ее графиками. Что я делаю не так? Почему она ничему не учится? Почему прикладной анализ поведения меня подвел?

До Лили я работала только по программам раннего вмешательства с дошкольниками. У этих детей были сильно ограничены или вообще отсутствовали какие-либо базовые навыки. Но каждый из них реагировал на ПАП как в сказке. Графики освоения навыков были потрясающими — 0% в самом начале и уверенное повышение до 80-100%. Это повторялось снова и снова, как терапевтические часы. Именно благодаря работе в сфере раннего вмешательства я «подсела» на прикладной анализ поведения и была уверена, что он подходит всем и каждому. Каждый раз, когда родители были в восторге от прогресса малыша за 30 дней терапии, я убежденно говорила: «Это наука!» Я была полна уверенности в своей нише.

Однако графики Лили были настоящим кошмаром. Они напоминали зубы динозавра с проблемами прикуса, и они никогда не поднимались выше 50%. «Определение частей тела», «Совмещение одинаковых изображений», «Сортировка предметов по цвету», «Просьбы» — все эти самые стандартные программы, к которым я так привыкла, просто не работали.

Я перепробовала все — вводила и убирала безошибочное обучение, меняла стратегии подсказок, работала в разной обстановке и разное время дня. Каждый новый подход приводил к тем же низким и неустойчивым результатам. Она не могла называть предметы. Она не могла находить предметы по инструкции. Она не могла имитировать. У нее был один жест, который она придумала сама, чтобы показать, что она чего-то хочет, но окружающие должны были сами догадываться, что именно. Ее папка с данными была черным пятном в моем послужном списке.

Я думала о том, чтобы запросить супервизию или вообще передать случай другому поведенческому аналитику. Тут явно нужен был кто-то более опытный, кто больше знал о работе с невербальными детьми, владел какими-то хитрыми приемами, о которых я не догадывалась. Прежде чем позвонить коллеге, я решила последний раз просмотреть ее папку.

Лили было 10 лет, и она была полностью невербальна. Она не пользовалась туалетом. В медицинском заключении говорилось, что ее познавательные функции соответствуют 6-месячному ребенку и вряд ли уже изменятся. И только тут до меня дошло.

Моя программа была ей вообще не нужна. Не нужна ей была «Имитация действий с предметами». Не нужно ей было достигнуть критерия мастерства по навыку «Определение части изображения». Конечно, такие навыки были бы не лишними, но они не были самыми актуальными.

Этой девочке нужно было научиться самостоятельно мыться. Ей нужно было научиться готовить себе перекус. Ей было нужно чистить зубы, застилать кровать и самостоятельно пользоваться туалетом. Когда она станет взрослой и встанет вопрос о том, где и в каких условиях она будет жить дальше, никого не будет волновать, может ли она расположить модели автобусов по размеру.

Я почувствовала себя глупо и очень на себя разозлилась. Я потратила несколько месяцев пытаясь вдолбить ей названия частей тела, в то время как у нее был такой огромный дефицит в навыках для повседневной жизни. Я поняла, почему нас, поведенческих аналитиков, порою критикуют за ригидность и одержимость процентами.

Я отменила всю ее программу. Я купила тест «Оценка функциональных жизненных навыков» (AFLS) и начала тестирование на той же неделе. Ее баллы были очень низкими, но нам было с чего начать. Мы написали 10 программ на функциональные навыки и начали обучать каждому навыку с помощью «обратной цепочки». Мы полагались на «мышечную память» и ежедневные повторения, так как она не могла понять визуальные подсказки с картинками. Мы работали в будни и на выходных, повторяя последовательности действий каждый день до достижения независимости.

Прошло 30 дней, пока она освоила свою первую программу: «Приготовить перекус». Она могла найти полку, где лежали сырные шарики, открыть крышку банки, высыпать немного шариков в миску, закрыть крышку, поставить банку на место, принести миску на стол, сесть и съесть шарики. Полностью самостоятельно и без единой подсказки. Когда терапистка позвонила и рассказала мне об этом, я прослезилась.

В конечном итоге, прикладной анализ поведения меня не подводил. Меня подвело то, что я забыла о, возможно, самом важном аспекте этой науки – о том, что она создана быть «прикладной». После работы с Лили я уже больше не делала вид, что существует какой-то секретной рецепт «Программы ПАП для любого ребенка». Теперь каждый раз я составляю новый рецепт с нуля. Я больше не задаюсь вопросом, может ли ребенок описать функции 10 общественных профессий за 60 секунд. Вместо этого я спрашиваю себя: «С какими серьезными, функциональными ограничениями он сталкивается каждый день?»

Перевод: Елизавета Морозова
Источник: Different Roads to Learning
Переводы19 июня 2021
Different Roads to Learning
Четыре способа определить долгосрочные цели для ребенка с аутизмом
Переводы12 апреля 2021
The Mighty
7 принципов, которые помогли моему сыну в спектре аутизма стать независимым взрослым
Переводы9 июля 2020
Lovaas Institute
Как выбрать цели терапии при аутизме вместе с родителями?
Популярные материалы
Научно-популярный журнал для всех, кто связан с темой аутизма в жизни или профессии
Подписаться
Помочь

АВТОНОМНАЯ НЕКОММЕРЧЕСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ СОДЕЙСТВИЯ ИНКЛЮЗИИ ЛЮДЕЙ С РАС И ПОДДЕРЖКИ ИХ РОДИТЕЛЕЙ И БЛИЗКИХ «АУТИЗМ-РЕГИОНЫ.ИНКЛЮЗИЯ»

ОГРН 1 227 700 458 369 / ИНН 9 721 171 873 / КПП 772 101 001 / Р/c 407 703 810 238 000 007 318 в ПАО СБЕРБАНК, Г. МОСКВА / К/с 301 101 810 400 000 000 225, БИК 4 452 522 • Сайт используется для сбора не облагаемых налогом пожертвований.

юридический адрес: 1109 117, Г. МОСКВА, УЛ. ОКСКАЯ, Д. 5, КОРП.3, ПОМ.4 • CONTACT@AR-INCLUSION.RU

© 2013–2024, АНО «АУТИЗМ-РЕГИОНЫ. ИНКЛЮЗИЯ» • Разработка: Perushev & Khmelev • Хостинг: RUcenter

Регистрация СМИ № ФС77-78218 от 20.03.2020

Rubik’s Cube® used by permission of Rubik’s Brand Ltd

АВТОНОМНАЯ НЕКОММЕРЧЕСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ СОДЕЙСТВИЯ ИНКЛЮЗИИ ЛЮДЕЙ С РАС И ПОДДЕРЖКИ ИХ РОДИТЕЛЕЙ И БЛИЗКИХ «АУТИЗМ-РЕГИОНЫ.ИНКЛЮЗИЯ»

ОГРН 1 227 700 458 369 / ИНН 9 721 171 873 / КПП 772 101 001 / Р/c 407 703 810 238 000 007 318 в ПАО СБЕРБАНК, Г. МОСКВА / К/с 301 101 810 400 000 000 225, БИК 4 452 522

Сайт используется для сбора не облагаемых налогом пожертвований

Юридический адрес: 1109 117, Г. МОСКВА, УЛ. ОКСКАЯ, Д. 5, КОРП.3, ПОМ.4 •

CONTACT@AR-INCLUSION.RU

© 2013–2024, АНО «АУТИЗМ-РЕГИОНЫ. ИНКЛЮЗИЯ»

Разработка: Perushev & Khmelev

Хостинг: RUcenter

Регистрация СМИ № ФС77-78218 от 20.03.2020

Rubik’s Cube® used by permission of Rubik’s Brand Ltd

Самые полезные исследования, лекции и интервью в рассылке каждую неделю